"Миорица", народная баллада

Илья Богдеско

• Схема работы выглядела сравнительно просто: трагическая развязка «Миорицы» навела меня на мысль использовать в качестве фона для ри­сунков черный, категорически черный цвет - давняя традиция мастеров молдавского ковра. Затем, поскольку каждый рисунок представлял собой фигурную ком­позицию, я стал искать в народном искусстве соответствующую форму выражения. Постепенно поиски привели меня к молдавским иконам, решение которых, по счастью, было близким к тому, что и как я заду­мал. Тем более что и время их написания совпало со временем возник­новения «Миорицы». Это была удача! Ведь иконы создавались масте­рами из народа, то есть такими же людьми, как и те, кто написал «Мио-рицу», значит, их искусство было в такой же степени демократично. Графический язык этих икон оказался линейным, в отличие от икон русских, болгарских и других, где основное внимание уделяется общим локальным цветовым решениям. К тому же внимания контуру, линии в них меньше, чем в молдавских иконах. Так были сделаны иллюстрации - всего их в книжке шесть - и облож­ка «Миорицы». Но конечная задача моя была шире - решить всю книгу в целом! Именно последнее, важное для книги обстоятельство выдвинуло про­блему решения шрифтовой стороны «Миорицы». Я остановил свой вы­бор на наборном старославянском шрифте (полуустав), но вскоре от этой идеи отказался, так как шрифт не имел нужной связи с рисунками и содержанием баллады.

  В конце концов, я пришел к необходимости сделать рукописный шрифт. В первом варианте попытался использовать характер древнего написания. Чтобы перекинуть мост к сегодняшнему дню, пришлось весьма существенно переработать шрифт, но это привело к созданию как бы вновь изобретенного шрифта, в художественных достоинствах которого можно было усомниться. Я еще несколько раз переписал всю балладу заново, пока не пришел к последнему варианту, сохраняющему самое ценное - оригинальную красоту старинного написания с неболь­шим изменением характера шрифта благодаря использованию широко­конечного пера вместо древнего, гусиного.

  Я всегда отношусь к шрифту, как к одному из начал, из которых складывается книжное искусство и благодаря которым книга приобре­тает характер целостного организма. Поэтому обычно так внимательно и придирчиво подбираю шрифт, почти всегда находя его в рукописных книгах. Для меня до сих пор живы и гибки, даже в современных услови­ях, формы рукописного шрифта, из которого можно извлечь все новые и новые выразительные возможности.

  Содержание этой пастушеской «эпопеи» безымянного автора удивительно простое. Известно лишь, что два чабана – венгр и румын – сговорились из зависти убить третьего – молдованина. Миорица (овечка) узнает о заговоре и сообщает, о нем своему хозяину (молдованину).

  Баллада не рассказывает, что произошло после, а вся «эпопея» построена на диалоге Миорицы и пастуха.

  И столь велики человечность и сила поэтического чувства, столько в этом произведении чистоты и неподдельной искренности, что в течении вот уже семисот лет не перестает «Миорица» волновать чувства разных народов, ибо она исполнена любви к природе, к людям, к жизни, радости бытия.